Издание::Российская газета - неделя Регион::Кубань.Северный Кавказ Название::Судьба и Смерть Номер1::148 Номер2::8202 Дата::08.07.2020 Страница::20 Автор::Гень Юрий Рубрика 1:: Рубрика 2:: Вид документа:: Принявший орган:: Номер документа:: Дата документа:: Иллюстрация:: Ссылка:: Таблица:: Текст:: Георгий Ильин выжил, оказавшись среди заложников в школе Беслана, а теперь спасает больных с COVID-19 Земляки Юрий Гень, Северная Осетия В 23 года Георгий пережил испытания, которые выпадают не каждому человеку. Когда ему было семь лет, на своей первой школьной линейке - в Беслане - он оказался среди захваченных террористами детей. Провел три дня в заложниках, был ранен, потерял друзей и близких, но чудом выжил. После школы поступил в медакадемию. А когда на Осетию обрушился коронавирус, добровольно отправился в "красную зону" Республиканской клинической больницы во Владикавказе - лечить тех, кого COVID-19 поставил на грань жизни и смерти. Спал прямо на рабочем месте. Много недель спасал людей, пока не заболел сам... Беслан навсегда Всмотритесь в лицо этого окровавленного ребенка. Мальчика зовут Георгий Ильин, ему семь лет. Снимок сделан третьего сентября 2004 года - сразу после штурма школы N 1 в Беслане. Эта фотография стала одним из символов трагедии. В 2006 году в небольшом государстве Сан-Марино появился бронзовый памятник жертвам теракта в Беслане: испуганный мальчик застыл в беззвучном крике. Мальчик с той самой фотографии. Скульптура получила известность в Европе и США, став памятником всем жертвам терактов в мире. На снимке не видно, что ребенок получил ранение в ногу - конечность была разорвана тремя осколками. Однако, находясь в состоянии стресса, он не чувствовал боли и даже мог стоять на ней, хотя позже лечился несколько месяцев и ходил только на костылях. Первого сентября 2004 года, за пять минут до того, как бандиты ворвались в школу, родители Георгия и его старший брат уехали с линейки по неотложным делам. Они переживали, что не увидят своего младшего сына на торжественном построении. - Я стоял на линейке, и вдруг кругом начали лопаться шарики. Много и очень громко, - рассказывает корреспонденту "РГ" Ильин. - Но на самом деле это были не шарики, как мне казалось, а выстрелы. Рядом находилась 23-летняя двоюродная сестра и двое ее детей - трех и шести лет. Все они погибли... Георгия вместе с остальными людьми загнали в спортзал. Образовалась давка и страшная духота. У одного из боевиков Георгий спросил: "Что происходит?" Тот ответил: "Учения". - Но сразу стало ясно, что это не учения: прямо передо мной в спортзале лежал труп мужчины, - продолжает вспоминать Георгий. - Духота стояла страшная, и если в первый день пить еще давали, то потом уже нет. В раздевалках были краны, и иногда кому-то удавалось намочить там майку. Эти мокрые майки передавали нам. Их выжимали, и тогда можно было пить воду, которая стекала. А на третий день неожиданно прогремел взрыв. - Меня что-то словно толкнуло в спину и отбросило, я на несколько секунд потерял сознание, - говорит Георгий. - Потом вскочил. Вижу - в спортзале каша из людей. Все кричат, и масса убитых. Выпрыгнул в окно, побежал куда-то - и вдруг очутился на руках у своего дяди. Я многого не запомнил и не понимал тогда - ребенок ведь еще... И конечно, Георгий не помнит, кто и когда сделал тот самый снимок. Авторы же монумента в Сан-Марино до сих пор не знают, как сложилась судьба этого мальчика, вдохновившего их на создание скульптуры. Возвращение к жизни Оказавшись у врачей, Георгий, как он говорит, сразу заснул: скорее всего, потерял сознание от обезвоживания и кровопотери. В это время медики провели операцию и извлекли из его ноги три осколка. Потом была долгая реабилитация. И кошмарные сны-воспоминания о том, что произошло. Не верилось, что он в числе тех, кто выжил. - Когда окончил школу, то выбирал только между двумя спецальностями - или служить в армии, в спецназе, или работать врачом. Ничего другого не хотел, - признается Георгий. - В конце концов выбрал второе. Поступил в Северо-Осетинскую государственную медицинскую академию, на лечебный факультет. Хочу быть реаниматологом или анестезиологом. Спасать людей. Едва поступив в вуз, добился, чтобы его приняли на работу медбратом в Республиканскую клиническую больницу (РКБ). Удар эпидемии К надвигающейся пандемии в Осетии, конечно, готовились. Но никто не мог предугадать, насколько тяжелыми могут быть последствия. Весь персонал РКБ начали опрашивать о готовности к работе в "красной зоне" - там, где будут лечить людей с диагнозом COVID-19 и где риск заболеть весьма велик. О выплатах медикам, которые позже объявит президент, тогда и речи не шло. Георгий был среди тех, кто добровольно написал согласие. - В принципе, уже тогда мы понимали, что, скорее всего, вряд ли избежим заражения коронавирусом, - рассказывает Георгий. - Так и вышло. Респираторы и противочумные халаты не защищают на сто процентов, когда ты постоянно, каждый день общаешься с инфицированными COVID-19. При регулярных контактах вирус найдет способ прокрасться в твой организм. Когда клинику закрыли на карантин, согласившиеся на работу в "красной зоне" остались в больнице. Им устроили места для сна и отдыха в рабочих кабинетах. Только гораздо позже выделили номера в гостиницах. С родными медики, по понятным причинам, не виделись все время, пока работали. Они словно отправились на войну. - Когда заходишь в "красную зону", надеваешь три пары перчаток: последовательно, в определенном порядке, поскольку они соприкасаются с разными слоями одежды, - поясняет Ильин. - Дальше идут респиратор, медицинские очки, противочумный халат с капюшоном, бахилы. Все это заматываешь скотчем сверху - чтобы хорошо держалось и не было открытых участков кожи. В такой одежде тяжело дышать, тяжело ходить... У меня смена была 12 часов по схеме 6/6/6 - то есть шесть часов работаешь, шесть отдыхаешь, потом опять шесть часов дежурства. В основном занимался тем, что обследовал людей, ставил капельницы, давал таблетки, следил за самочувствием пациентов, - всем тем, что обычно должен выполнять медбрат. По словам Георгия, несмотря на все усилия врачей, в его смену умерло три человека. Тяжелее всего коронавирус переносили те, кто имел хронические заболевания, особенно страдавшие сахарным диабетом или ожирением. Но многих удалось спасти. Тут счет шел на десятки - тех, кто побывал в реанимации и действительно бы погиб без помощи врачей и высокотехнологичного оборудования. Организм Георгия продержался долго - почти всю эпидемию, пока медбрат вместе с другими врачами спасал людей. Но пару недель назад у него подскочила температура. Компьютерная томография (КТ) показала поражение легких - пневмонию. Ильин ушел на больничный. К счастью, болезнь протекала без серьезных осложнений. Молодой организм справился. Георгий до сих пор находится на лечении, но идет на поправку. "Кто, кроме нас?!" Судьба распорядилась так, что Георгий встречался со Смертью чаще, чем обычный человек, впервые познакомившись с ней на школьной линейке первого сентября. Он говорит, что даже привык к ней. Но с тех пор решил, что не отдаст Старухе просто так ни одну жизнь. Выбрав карьеру врача, а не спецназовца, своим девизом он сделал лозунг "Кто, кроме нас?!" Мальчик, которому поставили памятник в Италии, хочет сохранить жизней больше, чем отнял теракт в Беслане... "Респираторы и противочумные халаты не защищают на сто процентов, когда ты каждый день общаешься с инфицированными COVID-19" Эта фотография сделана через несколько мгновений после того, как Георгия вынесли из-под обстрела. Спустя два года в Сан-Марино установили памятник работы скульптора Венди Рензо Жарно - "В память детей - жертв Беслана". пресс-служба правительства РСО - Алания В таком костюме Георгию приходилось работать в Республиканской клинической больнице Северной Осетии по 12 часов в сутки. Из семейного архива Ильиных |